В СМИ тема наркотиков сегодня популярна. Один из наиболее
обсуждаемых аспектов проблемы – участие банков в «отмывании»
«грязных» денег, получаемых наркодельцами. В обмен за «отмывание»
банки получают хорошие комиссионные. Внешне все выглядит так: банки
и наркобизнес – просто две достаточно суверенные стороны
взаимовыгодной сделки
В.Ю. Катасонов, проф., д.э.н.
В СМИ тема наркотиков сегодня популярна. Один из наиболее
обсуждаемых аспектов проблемы – участие банков в «отмывании»
«грязных» денег, получаемых наркодельцами. В обмен за «отмывание»
банки получают хорошие комиссионные. Внешне все выглядит так: банки
и наркобизнес – просто две достаточно суверенные стороны
взаимовыгодной сделки
В.Ю. Катасонов, проф., д.э.н.
Внешне все выглядит так: банки и наркобизнес – просто две
достаточно суверенные стороны взаимовыгодной сделки. Банки
оказывают наркодельцам «услугу», точно также как они оказывают
услуги промышленным и торговым компаниям, фермерам или гражданам.
Более того, банки в такой схеме банки часто рассматриваются как
некая пассивная сторона отношений. Сами банки пытаются доказать,
что если они и оказываются вовлеченными в какие-то сделки с
участием наркомафии, то это происходит по недосмотру, халатности и
что они готовы быстро исправлять свои досадные «недочеты».
БАНКИ И НАРКОБИЗНЕС — НЕ ПРОСТО ПАРТНЕРЫ, А ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ
Недавно в “Guardian” (Великобритания) вышла статья
«Global Banks Are the Financial Services Wing of the Drug
Cartels»[i]. На русский язык ее можно перевести примерно так:
«Международные банки являются подразделением финансового
обслуживания наркокартелей». Статья очень интересная,
информативная. Но уже в самом названии, с моей точки зрения,
содержится все тот же «перекос»: в альянсе наркодельцов и банкиров
последние якобы играют подчиненную, пассивную роль.
Из подобного представления об отношениях наркобизнеса и банков
обычно делается следующий вывод: да, банки виноваты в «отмывании»
«грязных» денег, они – пособники, но не главные участники
«грязного» бизнеса. И, наконец, окончательное заключение в цепочке
таких рассуждений: государству для борьбы с эпидемией
распространения чумы наркомании главные силы надо направлять на
борьбу с наркобизнесом, а борьба с банками-пособниками может
осуществляться по «остаточному» принципу.
В реальной жизни так все и происходит. В центре внимания всех
государств и международных организаций находится наркомафия. Под
ней традиционно принято понимать группы организованной
преступности, которые занимаются производством, переработкой,
хранением, транспортировкой, оптовой торговлей и розничной
реализацией наркотиков. Такие группы часто называют наркокартелями.
На борьбу с наркомафией государства сегодня тратят баснословные
деньги. В 1972 г., когда Р. Никсон объявил войну наркотикам,
расходы из федерального бюджета США на эти цели были равны 110 млн.
долл. А вот на 2013 финансовый год на программы по борьбе с
наркотиками администрация президента Барака Обамы запросила почти
26 млрд. долларов США, что на 1,6% превысило ассигнования
предыдущего финансового года. И это не считая миллиардов долларов,
выделяемых на реализацию указанных программ на уровне властей
отдельных штатов. Подробная расшифровка бюджетных ассигнований
показывает, что банки в этих программах оказываются «за кадром».
Подразумевается, что борьбой с «отмыванием» «грязных» денег от
наркобизнеса должны заниматься органы банковского надзора. Т.е.
прежде всего Федеральная резервная система США, которая не только
не входит в состав органов исполнительной власти США, но и вообще
является частной корпорацией.
В результате таких «перекосов» мы имеем следующую картину. По
данным, приводимым директором Федеральной службы Российской
Федерации по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) генералом
Виктором Ивановым, государственные службы по борьбе с незаконным
обращением наркотиков в среднем по миру изымают 10-15 %
поставляемых на рынок наркотиков. В то же время из общего объема
обращающихся в мире денег, получаемых от торговли наркотиками
(«наркоденег»), изымается не более 0,5 %[ii].
Для организации эффективной борьбы с чумой наркомании в мире
необходимо преодолеть сложившиеся стереотипы в понимании того, что
такое наркомафия. В ее состав необходимо включать банки. Причем не
какие-то абстрактные банки, которые зарегистрированы в далеких
оффшорах, а крупнейшие мировые банки. Все без исключения.
Презумпция того, что мировые банки – «белые и пушистые»,
дорого обходится человечеству. Следует четко понимать, что мировые
банки – полноправные члены наркомафии, занимающие в ее
иерархии верхний уровень.
Фактически, на сегодняшний день завершилось сращивание крупного
банковского капитала с наркомафией в традиционном понимании
(«наркокартелями», «наркосиндикатами»). Провести границу между
мировыми банками и наркокартелями сегодня уже невозможно. Также как
невозможно провести границу между «грязными» и «чистыми» деньгами.
Значительная часть так называемых «чистых» денег также имеет
наркотическое происхождение. Сложившемуся альянсу мировых банков и
наркокартелей можно дать название «наркобанковская мафия», или
«наркобанковский бизнес». Новый альянс приобретает поистине
неограниченные возможности влиять на все стороны жизни современного
общества: экономику (промышленность, сельское хозяйство, другие
сектора реальной экономики и услуг), науку, образование и культуру,
внутреннюю и внешнюю политику. Нынешнюю модель общественного
устройства большинства стран мира принято называть «капитализмом».
С учетом сказанного нами следует сделать уточнение: это
«наркобанковский капитализм» (НБК).
Правильное понимание сущности современного капитализма необходимо
для того, чтобы можно было выстроить эффективную стратегию и
тактику борьбы с глобальной угрозой гибели человечества от
наркотиков. В частности, резко усилить усилия по борьбе с банками
как институтами организованной преступности. С целью установления
над ними эффективного государственного контроля. Вплоть до полной
национализации банков. Ликвидация наркобанковского капитализма
позволило бы человечеству избавиться и от многих других
социально-экономических проблем: экономических и финансовых
кризисов, безработицы, социально-имущественной поляризации общества
и др.
ИЕРАРХИЯ СОВРЕМЕННОЙ НАРКОМАФИИ
Наркомафия в широком смысле слова имеет три уровня.
Первый (низший) уровень – группы, которые находятся в самом
начале и в самом конце цепочки движения наркотиков:
а) группы, которые занимаются организацией производства
(выращивания и первичной переработки) наркотиков и их закупок у
производителей;
б) группы, которые занимаются доведением наркотиков до конечных
потребителей (розничный рынок).
Второй (средний) уровень – группы, которые имеют дело с
крупными партиями наркотиков. Они занимаются конечной переработкой,
упаковкой, хранением, транспортировкой (в том числе трансграничной)
наркотиков, организацией оптовой торговли. Именно группы этого
уровня принято называть наркокартелями и наркосиндикатами, а их
руководителей – наркобаронами.
Что же такое наркокартель? Специалист по организованной
преступности М. Гленни пишет: «Картель – это холдинговая
компания, агломерация мелких и гибких мафиозных группировок,
которые владеют теми или иными долями отрасли…в отличие от
популярных представлений картель…сильно
децентрализован»[iii].
В прошлом столетии наиболее крупные наркокартели базировались в
Колумбии. Самые известные из них – картели Кали и Медельины
(по названиям городов Колумбии). Чтобы был понятен масштаб
деятельности наркокартелей, приведем информацию о картеле Кали,
подготовленную в свое время американским Управлением по борьбе с
наркотиками и относящуюся к 1990-м годам: «Ежегодная прибыль мафии
Кали оценивается в пределах 4 – 8 миллиардов долларов; эта
организация управляется как хорошо отлаженный бизнес, в котором
лидеры мафии Кали принимают решения… для Колумбии и
Соединенных Штатов. Они управляют своим международным предприятием
посредством сложной системы из телефонов, факсов, пейджеров и
компьютеров, располагая собственной разведывательной сетью, которая
может поспорить с разведками большинства развивающихся стран.
Наркобароны Кали контролируют аэропорт города Кали, сеть его такси
и телефонную компанию. Они знают, кто приехал в Кали и кто оттуда
уезжает, кто говорил с полицией и кто сотрудничал с американскими
ведомствами правопорядка»[iv].
Следует обратить внимание на то, что название групп наркобизнеса
(типа той, что базируется в Кали) «наркокартелями» не вполне
корректно. Термин «наркокартель» скорее подходит к тем соглашениям,
которые заключают несколько таких групп. Соглашения касаются,
прежде всего, раздела рынков сбыта «товара». Те же колумбийские
группировки договаривались о разделе рынка сбыта марихуаны и
кокаина в Соединенных Штатах. Группировка Кали, в частности,
согласно этим соглашениям, получила рынок Нью-Йорка[v].
Группы наркобизнеса типа картеля Кали или Медельина правильнее
называть наркосиндикатами. В экономической и юридической литературе
сложилось определение синдиката как объединения формально
независимых предприятий, имеющих общую сбытовую деятельность. В
Колумбии, Мексике, Афганистане, странах «Золотого треугольника»,
Южной Африке, других странах действуют группы, которые организуют
выращивание и переработку наркотиков. Созданный «товар» они
передают на реализацию общей конторе, которая осуществляет оптовые
поставки «товара». Налицо классическая форма синдиката. А уже
несколько синдикатов заключают картельное соглашение о разделе
рынка сбыта. Каждая крупная страна (США, Великобритания, Германия,
Франция и др.) представляет собой емкий рынок наркотиков, на
котором орудует несколько синдикатов, договаривающихся о разделе
этого рынка. «Голова» синдиката находится в стране реализации, а
«хвост» — в стране производства «товара». Взять, к примеру,
наркосиндикаты Афганистана. Главные их руководители находятся за
тысячи километров от опиумных полей Афганистана – в Турции,
странах Европы и даже Америки. Практически все наркосиндикаты
представляют собой транснациональные организации.
Сегодня центры и трафики наркоторговли сильно изменились по
сравнению с прошлым столетием. На первые роли в XXI веке вышли
группы наркомафии в Мексике (кокаин) и в Афганистане (опиум и
героин). Хотя группы и заключают картельные соглашения о разделе
рынков сбыта, но эти соглашения постоянно нарушаются. Начинается
борьба за передел рынков, которая превращается в самую настоящую
войну[vi].
Третий (высший) уровень – группы, которые непосредственно не
соприкасаются с «товаром».
Основными институтами, которые входят в состав третьего (высшего)
уровня относятся банки, спецслужбы, СМИ. Все они имеют легальный
статус. О банках и спецслужбах у нас будет еще особый разговор
ниже. Но кроме них к третьему уровню относятся представители
законодательной, судебной власти, ряда ключевых ведомств
исполнительной власти. Эти институты и лица составляют плотно
сплетенную сеть. Она выходит за границы отдельных государств,
образуя мировую сеть. Созданию мировой сети очень способствовали
начавшиеся три-четыре десятилетия назад процессы либерализации
международного перемещения товаров, людей, капиталов, информации.
То, что принято называть глобализацией. Фактически наркомафию можно
представить как мировую наркокорпорацию, имеющую свои отделения и
филиалы в разных странах мира.
На этом уровне решаются такие стратегические задачи, как:
а) «отмывание» наличных денег, полученных от реализации
«товара»;
б) размещение доходов, полученных от реализации «товара», в
различные сектора экономики;
в) обеспечение «прикрытия» текущих операций наркомафии на первом и
особенно втором уровнях;
г) создание благоприятных условий для расширения наркобизнеса в
разных странах.
____________________
[i] «Guardian», 21.07.2012
[ii] «Планетарные наркопотоки как ведущий фактор нарастающего
(прогрессирующего) глобального финансово-экономического кризиса».
Тезисы доклада директора ФСКН В.П. Иванова, прочитанного в г.
Вашингтоне (США) 18 ноября 2011 года // Сайт Федеральной службы
Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков
[iii] Миша Глени. Теневые владыки: кто управляет миром. – М.:
Эксмо: Алгоритм, 2010, с. 336.
[iv] Там же, с. 333.
[v] Там же, с. 332.
[vi] В частности, в Мексике уже более десятилетия идет непрерывная
война между многочисленными наркогруппами (наркокартелями), которая
в последнее время переросла в самую настоящую гражданскую войну.
Число жертв такой войны достигло уже почти 50 тысяч человек (см.:
В.Ю. Катасонов. Присоединение России к ВТО: дальнейшая наркотизация
страны, 09.08.2012)
ёё